Перевод рассказа китайской писательницы Чжан Юэжань (张悦然) «Чёрная кошка не спит» (黑猫不睡).

Чёрная кошка не спит
Чэнь Му, в моем сердце Момо всё продолжает петь, не умолкая; но тебе этого никогда не понять.
1.
Я стою посреди высокой травы, а в руках у меня тот маленький котёнок, который очень любил смотреть на небо. На мне длинная юбка нежно-белого цвета, такого белого, что едва ли её можно отличить от белизны облака. Тонкая бахрома белого переплетается с зеленью травы. Стена позади меня наполовину увита дикими розами, и моя улыбка так же свежа, как и эти цветы.

Это моя фотография, сделанная Чэнь Му.

В действительности я не очень уж красивая. Однако сама я считаю себя очень красивой. Чэнь Му тоже так думает. И я думаю, что этого достаточно.

В дождливый полдень я вернулась в этот Город, вернулась к нашему старому дому на окраине. В руке у меня красивый оранжевый зонт; в дни, когда нет солнца, его нежно-мандариновый цвет согревает меня. В пяти метрах от дома, на телеграфном столбе я увидела эту свою фотографию. Капли дождя растеклись по моему изображению и моя улыбка на нём уже несколько поблекла. При помощи этой фотографии-объявления Чэнь Му отчаянно пытался отыскать меня.

«Эта девушка очень важна для меня. Пожалуйста, если увидите её, то дайте ей знать» — было написано на объявлении.

«Важна…» — я задумалась над смыслом этого слова. Должна признаться, что эта фотография и объявление очень тронули меня. Мне захотелось отложить зонт и расплакаться, обняв этот деревянный столб. Я словно ощутила рядом дыхание Чэнь Му, немного пахнущего мылом. Быть может, он зовёт меня? «Маленькая принцесса, — говорит он, — давай, как и прежде, любить друг друга».

Но я не могу. Потому что в моей душе даже днём, не зная устали, поёт одна кошка. Она чёрного цвета. Такая чёрная, что вселяет в людей чувство отчаяния и безнадёжности. Эта моя Момо. У неё не было девяти жизней, а была только одна, да и та истрачена. Эта кошка – незаживающая рана в отношениях между мною и Чэнь Му…

Не докончив читать объявление, я развернулась и побежала. На стенах дома до сих пор сохранилась небесно-голубая, пронзающая всепроникающим холодом краска, которой я когда-то украшала дом.

2.
Я жила в доме, в котором мужчина был тираном, а женщина беспрекословно подчинялась его воле. Мой отец всегда ходил с гордо поднятой головой, и голос его всегда был очень звонок. Он никогда не ездил на общественном транспорте, и вы бы уж точно не увидели, как он толкается на рынке, покупая продукты. А когда он злился, то запросто мог оттаскать мою мать за волосы. Но моя мать так и продолжала покорно ходить с длинными волосами. Она надевала фартук и льняные рубашки, готовила замысловатые блюда и выращивала что-то в саду – словом, содержалась отцом в доме и очень редко смеялась или плакала. С очень раннего возраста я научилась разговаривать со своим отцом в очень уважительном тоне, и сбегать ровно за секунду до очередной вспышки его гнева.

У меня была кошка по имени Момо, очень упрямая. Она была чёрной как ночь и у неё были блестящие глаза, всегда раскрытые в испуге; она очень мало спала. Я думаю, её окрас действовал на меня успокаивающе. Летними днями я вместе с ней бегала среди высокой травы, и, сидя на качелях в детском саду, смотрела на закат. Она была частью меня.

Когда я в первый раз принесла её домой, то отец предупредил, что чёрные кошки приносят неудачу и что если она будет доставлять ему неудобство, то нам несдобровать. Поэтому мы с Момо жили под самой кровлей, затравленные, в постоянном страхе. Возможно, именно это было причиной того, что Момо так мало спала.

3.
Чэнь Му, мальчик с улыбкой как у принца Уильяма был нашим соседом. Он учился в той же школе, что и я, он увлекался фотографией и журналами о военной технике, он любил носить брэндовые футболки, любил космос, ржаные поля и море.

Однако потом он говорил, что больше всего любит — меня.

Он говорил: «Маленькая принцесса, давай любить друг друга. Хоть мы пока и дети, но будем жить вместе до самой старости»

Никто и никогда раньше не называл меня  «маленькой принцессой»: и в школе, и дома я скорее походила на Золушку, у которой однако не было никаких надежд на то, чтобы стать настоящей Принцессой. Держа в руках Момо, я испуганно спросила: «А ты будешь любить и мою кошку тоже? Ты можешь вечно любить меня и никогда не кричать на меня и не ругать меня? Способен ли ты оттаскать меня за волосы, будешь ли всегда заставлять меня носить фартук и выполнять домашние обязанности, а может – подаришь тепло семейной жизни? А согласен ли ты покрасить стены в небесно-голубой?

Он сказал: «Маленькая принцесса, я сделаю так, чтобы ты жила в небесно-голубом дворце, и носила безукоризненно чистое длинное платье. А твою Момо буду кормить так, что она превратится в пухлую хрюшечку».

Я обрадовалась до слёз. Я хотела, чтобы Чэнь Му навечно забрал нас с Момо в мир счастья, чтобы я не стала такой, как моя мать, подающая тапки мужу и живущая в неопределенности.

И я всё так же растила мою Момо. И всё так же любила Чэнь Му.

Однажды, когда мать готовила еду, я, опершись о дверной косяк, сказала, что мне нравится Чэнь Му. Мать насмешливо улыбнулась. «Сначала тебе следует научиться готовить еду, — сказала она, сама насквозь пропахшая маслом, — в будущем это будет твоим основным занятием».

4.
Неожиданно отец потерял работу, а бабушка заболела неизвестной болезнью и умерла. На похоронах я оплакивала смерть этой женщины, которая провела всю свою жизнь в рабстве у своего мужа и сына. А ещё я оплакивала и нашу с Момо дальнейшую судьбу, ведь мой отец что бочка с порохом: чуть вспылит, и тогда нам конец.

У Момо началась течка, она стала спать ещё меньше, и даже по ночам её глаза были всё время открыты, и она с яростью кричала до самого утра. Я часто брала её на прогулку, восклицая при этом в сердцах: «Момо, ну поскорей уж найди себе любимого, твои крики могут раньше времени вывести из себя отца».

И однажды, глубокой ночью, Момо, не зная устали, кричала, и эти крики словно ножом меня резали. Неожиданно отец вскочил с постели. Он быстро пробежал в зал, и Момо закричала, словно её убивают. Я стремглав побежала туда: Муж моей матери – только так я могла в тот момент называть этого яростного безумца – открыл дверь и ногой пытался выпнуть Момо на улицу. Но Момо вцепилась когтями в дверь, не желая уходить. Он пинал её по животу, по голове, по спине, и хвост её замер, словно безжизненная верёвка. Удары всё не прекращались, и она не могла открыть глаз, не могла даже дышать, но всё так же не отпускала когтей и не убегала. И всё что она могла делать в тот момент – истекать кровью. Глупая Момо, скорее отпускай ты эту дверь и беги, такой дом не стоит того, чтобы в нём оставаться, твоё упорство только убьёт тебя!

Я тут же бросилась на землю, стараясь вцепиться в ногу этого страшного человека, ногу, которая с бешеной скоростью колошматила умирающую кошку. И эта нога, в очередной раз набирая размах, пнула меня. Я отлетела и ударилась головой об угол, и лицо моё обагрилось кровью, словно распустившийся цветок отчаяния. Дорогая Момо, я, кажется, тоже скоро умру. В глазах у меня всё темнее и темнее, я успела заметить, что мать кротко пытается остановить отца — она полна сомнений и страха. Я кричала Чэнь Му: «Чэнь Му, мой герой, приди и спаси Момо». В полном отчаянии, я потеряла сознание.

Во сне я видела тёмную, как бездонная ночь, Момо, которая пела песню. Чэнь Му, придерживая моё лицо, говорил: «Принцесса, Момо не умрёт. Просыпайся».

Когда я проснулась, был яркий день. Мать сидела подле моей кровати, с кротким видом. Я уставилась на неё, не решаясь задать этот вопрос, связанный с жизнью и смертью. Но она заговорила первой и сказала мне, что Момо не умерла, и что за ней присматривает Чэнь Му.

Момо, как и прежде, не спала. Белое полотенце, на котором она лежала, было красным от крови. Свернувшаяся в клубок, она походила на увядающий бархатистый цветок. Рот у неё не открывался, все её четыре клыка были обломаны, и от них остались только окровавленные обломки. С тех пор она стала как немая. Она больше не могла мяукать и кричать. Она с большим трудом стояла, передние лапы у неё дрожали и яростно тряслись. Окровавленным языком она облизала мои пальцы, а хвост её неподвижно лежал, похожий на рваный флаг. Слёзы так и хлынули дождём; маленькая Момо, надо было тебе бежать, ты такая маленькая, ты ещё не была матерью, а уже так сильно изранена.

Я повернулась и бросилась в объятия Чэнь Му. Люби меня, забери у меня Момо.

5.
Момо нашла прибежище в доме Чэнь Му. Мало-помалу она начала идти на поправку. Мы нашли ей спокойного белого кота, и израненная Момо очень быстро забеременела.

Ну а я не могла оставить свой дом с беспомощной матерью и с беспощадным отцом. Я больше не разговаривала с ним, да и с матерью заговаривала теперь редко. Самой большой радостью для меня было, освободившись от занятий, приходить домой к Чэнь Му, чтобы навестить мою Момо.

Лицо у Чэнь Му очень мрачное, совсем как у моего отца. Его отец попал в автокатастрофу и сломал ребро. Когда он в первый раз вернулся из больницы, то с холодным видом сказал мне, что взрослые на самом деле не ошибались, и что черная кошка приносит несчастья и беды, и что ни его, ни мои домочадцы, да и сама эта кошка не избежим этого.

Я сказала: «Чэнь Му, даже ты вот так говоришь, но ведь это на самом деле всего лишь обычная кошка, она не обладает никакими колдовскими силами, она и себя-то защитить не может. Ты обещал мне заботиться о ней, если всё ещё любишь меня».

Наступила зима, и Живот у Момо очень раздался. Отец Чэнь Му всё не поправлялся. Чэнь Му стал теперь кричать на меня, он позабыл данные ранее обещания. Момо тоже стала для него обузой. Я стала для Чэнь Му такой же, как моя мать для отца. Помогала готовить еду для отца в больнице, помогала ему успокаивать чахнущую мать. Я безропотно терпела его ругательства и собирала разбросанные им осколки стекла, когда он сердился.

В одну снежную ночь, я увидела во сне Момо, которая начинала петь. Момо сказала мне: «Ты знаешь, я очень устала. Я хочу спать»

На следующий день рано утром, когда ещё не взошло солнце, я убирала снег во дворе. По улице ко мне шёл Чэнь Му. С ничего не выражающим лицом он сообщил мне, что вчера ночью он унёс Момо. Я остановилась и замерла. Я спросила: «Чэнь Му, ну ты же шутишь, да? Ведь вчера был такой сильный снег, а Момо ведь беременна, у неё и клыков-то нет, она  ведь и ходит неровно, и даже на помощь позвать не сможет, ты же шутишь, да?» — но я знала, что он не шутит, и, не дождавшись ответа, сразу заплакала. С робкими остатками надежды я спросила: «Наверно, она так и осталась возле дверей и никуда не ушла? И ты её сегодня утром занёс обратно в дом?». «Нет, – ответил Чэнь Му, – вчера я отнёс её очень далеко и бросил в кустах. Моя мама сказала выбросить её, и тогда наш отец сразу пойдёт на поправку».

Чэнь Му, тот же самый Чэнь Му, что обещал мне жизнь принцессы, тот, кто обещал любить меня вечно, а Момо откормить как пухлую хрюшечку. Он спас тогда мой дух, спас и мою Момо. Тот же самый Чэнь Му, теперь такой далёкий, стоял теперь с совершенно безразличным выражением лица. Мой Чэнь Му, я всё же не могу поверить…

Я умоляла Чэнь Му, в сердце которого уже на осталось любви, отвести меня к тем кустам, иначе Момо могла замёрзнуть или умереть от голода.

«Знаешь, я хочу, чтобы она умерла,» – сказал Чэнь Му.

6.
Я искала повсюду, искала очень долго. Но Момо, как и весь тот снег – исчезла без следа. Вслед за зимою исчез и мой прекрасный принц. Я осталась одна, Золушка, у которой нет никакой надежды на то, чтобы когда-нибудь стать Принцессой.

В начале весны началась учёба в детском саду. Ко мне прибежала одна маленькая девочка, которая раньше видела меня вместе с Момо. Она плакала. Она сказала, что во время каникул в детском саду не было людей, а когда снова началась учёба, то на заднем дворе возле качелей они обнаружили кошачий труп. «Кажется, это Момо,» – сказала она.

Я снова увидела мою Момо. Её тело лежало в грязи посреди растаявшего снега. Вокруг были следы, по форме похожие на цветочки персикового дерева. Её похудевший живот был пуст – по всей видимости, она всё-таки окотилась. Вокруг её тела во множестве копошились муравьи, они поедали её. Её тело было уже всё выедено. Глазницы тоже были пусты, и муравьи суетливо вбегали и выбегали через глазные отверстия. Наверное, даже умирая, Момо не смыкала глаз. Покойся с миром, Момо.

Маленькая девочка стояла за моей спиной и тихонько плакала. Она спросила меня: «А кошечка умерла?». Я нагнулась и, обняв её, как когда-то обнимала Момо, сказала: «На самом деле, в этом нет ничего страшного. Вот мы живём и точно так же внутри себя умираем. На самом деле, жизнь человека и есть умирание».

Момо не смогла найти дорогу домой, но она смогла найти те самые качели, сидя на которых мы так часто смотрели на летний закат. Молодчина, Момо.

Момо никогда не спала, и всегда была чёрной как чернила. Теперь она наконец-то заснула. Момо, надеюсь, что тебе хорошо во сне.

Пока я думала об этом, муравьи продолжали деловито доедать останки Момо. А моё сердце точно так же разъедали мысли о моём любимом Чэнь Му. Мальчик, которого я любила, обещал оберегать мою любимую кошку. Но от его присмотра она уснула.

У моей кошки не было девяти жизней, а была только одна. Теперь она умерла.

7.
Очень скоро отец отыскал новую работу и стал хорошо зарабатывать. С довольным видом он говорил, что это всё благодаря тому, что умерла Момо.

Я всё-таки воспользовалась его деньгами и уехала в далёкий город учиться в школе-интернате. В том городе никогда не бывает снега, от одного лишь вида которого мне теперь становится плохо.

Отец же вместе со своей покорной женой переехал в красивое место у моря.

Перед отъездом, я выкрасила стены дома в небесно-голубой цвет. Чэнь Му так никогда и не смог подарить мне такого лазурного дома.

Я не стала прощаться с ним, потому что мне было уже всё равно, увидимся ли мы ещё или нет.

И сегодня обстоятельства сложились так, что я снова вернулась в это место. Чэнь Му давно переехал, и всё в округе напоминало руины. Я даже могла поверить в то, что в зелёной траве всё ещё сохранился могильный холмик. И я заперлась в доме, чтобы ещё раз вспомнить о Момо. И ещё – чтобы вспомнить о Чэнь Му.

Дождь шёл три дня, а я всё никак не могла забыть о том объявлении – Принц не забыл о своей Золушке, и пытается отыскать её, правда вместо хрустального башмачка он воспользовался объявлением. Я не выдержала и вернулась к той милой фотографии и объявлению, оставленному Чэнь Му. У объявления уже не хватало одной половинки, но я всё же смогла прочитать самую важную строчку: «Принцесса, я нашёл котят Момо, я ухаживаю за ними».

В этот момент мне показалось, что дождь прекратился, и на небе засияла радуга. Да. В Чэнь Му всё же осталась любовь. Любовь ко мне, любовь к Момо. Возможно, я никогда не смогу его простить, но теперь мне хотелось бы посмотреть на него и на детей Момо. Я попыталась отыскать адрес Чэнь Му на объявлении, но смогла различить только два иероглифа, а оставшуюся часть куда-то смыло дождём.

Видимо, не судьба.

Я долго стояла посреди буйно разросшейся травы. Призрачная кошка снова затянула бесконечную песню усопших. Чэнь Му, встретимся ли когда-нибудь вновь?